Николай Пинчук - В воздухе - яки
Техник Василий Васильевич Сироткин насчитал в моем самолете более десятка пробоин. Но мотор уцелел, К машине подошел инженер полка напитан Андрей Захарович Нестеров и спросил:
- Сколько Пинчук налетал на этом самолете?
- Сто сорок часов, - ответил Сироткин. - Только вот масла приходится уже каждый раз доливать.
Ресурс мотора был определен в 150 часов. Но на взлетах я несколько раз наблюдал, как из выхлопных патрубков появляется белый дымок. А это значило, что начинает сгорать масло.
- Летать с этим мотором запрещаю. Замените его! - приказал инженер.
Каждый летчик, кому довелось воевать, навсегда сохранит чувство глубокой благодарности к авиационным техникам, механикам, мотористам, оружейникам, прибористам и другим специалистам за их самоотверженный труд. В сложных, тяжелых фронтовых условиях, под открытым небом, а нередко и под вражеским артобстрелом эти мужественные и на редкость работящие люди, не считаясь ни с чем, быстро ремонтировали в готовили самолеты к боевым вылетам. Нашими победами они по праву могли гордиться, как своими.
В то время, о котором здесь идет рассказ, я, как у нас в шутку говорили, остался временно "безлошадным", т. е. без самолета. Однако мне повезло. На нашем аэродроме стоял истребитель Як-9т заместителя командира дивизии подполковника Константина Дмитриевича Орлова. Командир полка позвонил ему, и тот "одолжил" мне на два дня свой самолет. В отличие от Як-76 этот истребитель был вооружен крупнокалиберной 37-миллиметровой пушкой.
16 июля восьмерка наших истребителей и восьмерка французских летчиков во главе с командиром "Нормандии" майором Тюляном прикрывали советские войска в районе Ильинское, Селехово, Хотынец. В воздухе заметили четыре ФВ-190. По опыту мы уже знали, что это - предвестники немецких бомбардировщиков, которые вот-вот должны были появиться над полем боя. Развернулись на запад - и сразу увидели армаду "юнкерсов" и истребителей. С первой атаки Сибирин сбил один, а Столяров - другой фашистский самолет. Сбросив бомбовый груз куда попало, немцы на полной скорости повернули обратно. Из этого боя не возвратился Иван Столяров. Двадцатилетний комсомолец провоевал немного, но оставил о себе светлую память. Только за полтора месяца он лично сбил 11 самолетов врага. Его ратный подвиг был отмечен двумя орденами Красного Знамени.
Французы уничтожили 4 немецких самолета. Сами потеряли трех летчиков. Не вернулись с задания заместитель командира эскадрильи капитан Альбер Литольф, младшие лейтенанты Ноэль Кастелэн и Андриен Бернавон. Всего за две недели до этого Литольф был награжден орденом Отечественной войны I степени.
Уж так, видимо, устроен человек. На фронте привыкаешь ко всему, даже к смерти друга. Тяжелая утрата не сломила боевого духа ни наших, ни французских летчиков. На следующий день 18 истребителей полка и десятка самолетов "Нормандии" сопровождали большую группу пикирующих бомбардировщиков 204-й авиадивизии, которые нанесли удар по железнодорожной станции Белые Берега. Там скопились составы с боеприпасами и живой силой противника. В ходе бомбежки было взорвано много вагонов со снарядами, авиабомбами и уничтожено два эшелона с немецкими солдатами и офицерами. Все наши самолеты вернулись на свою базу. За успешное выполнение задания командующий армией объявил благодарность участникам этого налета.
Напор наших войск нарастал. Немецкое командование предприняло несколько контратак с целью удержать железную дорогу Орел - Брянск. Противник на этом направлении ввел в сражение резервные соединения, которые поддерживал мощными ударами с воздуха. В создавшейся обстановке командир нашего полка решил изменить тактику и действовать большими группами - до трех эскадрилий одновременно.
Этот день выдался для нас жарким. Мы вместе с летчиками "Нормандки" сделали по 4-5 вылетов, и все они проходили с воздушными боями. Так, дважды вылетали на уничтожение немецкой авиации в район Знаменское, Красниково, Гнездилово, Ягодное. Наша тактика действий большими группами полностью оправдала себя. Во время этих вылетов было сбито 6 вражеских самолетов. Под вечер "нормандцам" пришлось вести бой с численно превосходящим противником. Когда прикрываемые штурмовики начали обстреливать механизированную колонну реактивными и пушечными снарядами, появились вражеские истребители. С ходу они попытались атаковать Илы, но были отбиты заградительным огнем. Штурмовики выполнили задание и, отстреливаясь, начали отходить на свою территорию. Летчики "Нормандии" продолжали вести бой. В этой огненной схватке Алъбер Прециози и Марсель Альбер сбили по одному немецкому истребителю. Майор Тюлян вел воздушный бой несколько выше остальных и в стороне. С присущей ему смелостью и отвагой он дрался с четверкой самолетов врага. Его ведомый увлекся боем с другой парой "фоккеров". Машина Жана Тюляна, словно стрела, мелькала среди немцев. Она то виртуозно ускользала от их огненных очередей, то коршуном кидалась на врага. Так продолжалось, увы, недолго: боевые товарищи потеряли Тюляна из поля зрения. Что произошло дальше, никто из летчиков не видел и не знает. Жан Тюлян не возвратился на свою базу.
Глубокой печалью затуманились лица "нормандцев". Никому не хотелось верить в гибель боевого, отважного командира и хорошего товарища. Каждому думалось, может быть, каким-нибудь чудом он уцелел и вот-вот объявится, вернется. Но не вернулся. Пришлось смириться с мыслью о гибели командира. В штабном помещении повесили портрет Тюляна с надписью: "С честью погиб на поле брани за отечество".
Через несколько дней восьмерка Илов под прикрытием наших "ястребков" вылетела для нанесения удара по колонне немецких танков и автомашин, двигавшихся к переднему краю. На врага были сброшены новые эффективные противотанковые авиабомбы (ПТАБ). После третьей атаки появилась шестерка "фоккеров". Наша ударная группа заметила их еще на подходе и вступила в бой. Лейтенант Иван Соболев сбил одного фашиста, остальные поспешили уйти за линию фронта.
Проводив штурмовиков на свою территорию, мой ведущий Дмитрий Лобашов покачал крыльями Яка, развернулся и резко пошел с набором высоты. Я за ним. Впереди увидел какую-то беспорядочную карусель самолетов. Когда подошли ближе, рассмотрели, что группа "ястребков" ведет жаркий бой с "фокке-вульфами". Самолетов с обеих сторон было более двух десятков. Через считанные минуты наши машины уже оказались в центре сражения. Неподалеку от меня в отвесном пикировании пронесся к земле горящий Як. Вслед за ним факелом устремился "фоккер". У меня появилось непреодолимое, безотчетное желание мести. Я до боли в скулах сжал зубы, весь напрягся. Сделав маневр, на вираже зашел в хвост одному "фокке-вульфу", поймал его в прицел и дал очередь из пушки. От прямого попадания снаряда у "фоккера" отлетела правая плоскость, и он стал падать. В воздухе некоторое время крутилось оторванное крыло, но затем и оно исчезло.
